На скалах Валаама (стр.41)

Опубликовано: 27/09/2013 Читателей: 1885


      В камере тоннеля высечена лаконическая надпись, которая также не говорит об имени строителя:

      „Поднята вода 1863 года декабря в 12 день“.

      Точно такие же надписи вы можете встретить во многих местах Валаама.

      Напр.: „Проведена сия дорога 1845 года“. „Сей мост сооружен 1848 года.“ „Проведена сия канава лета 1863.“ Только и всего. А кем сооружена, при каких усилиях – этого монахам не надо.
– В третий этаж пойдемте! – сказал брат Артемий. – там баки у нас.

      Мы стали подниматься по бесконечной лестнице водоподъемного тоннеля. Непривычные к этому ноги начинали деревенеть, когда, наконец, брат Артемий толкнул выходную дверь. Я оглянулся назад, туда, где под решеткой таится вода в темном колодце, и не разглядел ничего. Одни только чередующиеся полосы света из верхних окошек да бесчисленные ступени.

      Мы поднялись в третий этаж. Там стояли два бака, откуда вода распределялась по трубам во все уголки монастырские. На поверхности воды в баке плавал металлический круг, от которого шла цепочка кверху, проходила по боку и спускалась во второй этаж, где стояла машина.
– Это водомер наш. Внизу устроена дощечка, и на ней обозначена глубина бака. Цепочка эта с гирькой и показывает, сколько в баке воды. Это один наш монах-мастер устроил. А как вода дойдет до краев, сейчас гирька на звонок и надавит, и будет на него звонить. Я сейчас ремень с привода долой, – насос и перестанет работать.…

      Потом брат Артемий показал мне сушильню, где белье паром сушится; потом гидравлический пресс для выжимки белья, подъемный кран, подымающий грязное белье из бани в прачечную.

      И тут я вспомнил слова купца на пароходе в Шлиссельбурге: „На нее у них машина!“ Но то, что я увидал, было далеко не все, к чему приложена эта вечная труженица-машина. На ферме, на скотном дворе, на пристанях, в мастерских, – все машины да механические приспособления.

      Мы сошли вниз, и брат Артемий показал мне мельницу, которая мелет зерно на муку при помощи все той же сопящей машины в 8 сил, подаренной благодетелем Забегаевым.

      Вокруг меня, по всем отделениям обширного здания мастерских шуршали ремни на колесах приводов, работали станки, пищали сверла, свистели мехи в кузнице, подымалась вода на сорокасаженную высь, – и всю эту работу, весь этот шум, гам и свист производила маленькая машина в 8 сил, с шипеньем и хлопаньем работавшая своим неисправным поршнем.

      Я поблагодарил отца Артемия и, совсем забыв о статье устава, стал предлагать ему „на чай“. (Это было на пустынной лестнице нижнего этажа.)

      Брат Артемий покачал головой.
– Нет… не надо. Мы не берем денег.
– Да на баранки вам!
– Нет! я не возьму. Устав прочитайте… Да и зачем деньги нам? Все равно нечего на них купить… Только намаешься.

      Я удивляюсь той стойкости, тому полнейшему подчинению уставу, которое я наблюдал на Валааме.

      Другой брат, Василий, еще недавно, месяцев 6 только пришедший из Москвы, видавший деньги и хорошо понимавший, что с ними можно сделать, на мою просьбу взять несколько денег за те услуги, которые он оказывал мне во время пребывания в гостинице, также отказывается и попросил положить в монастырскую кружку – на нужды обители.
– А уж если хотите мне свою любовь, – сказал он мне на прощанье, – то пришлите книжку священную – еп. Феофана либо Брянчанинова, ежели только о. игумен благословит.
Г. Немирович-Данченко в своем описании Валаамского монастыря упоминает также о нестяжении монахов. Но надо принять во внимание, когда это было?.. Это было лет 18 назад, при иг. Дамаскине, который своей персоной даже, суровым блеском своих очей, можно сказать, изображал устав монастырский. При нем к решетке подойти нельзя было. Вот каков был человек. Это воздержание от мзды можно бы, пожалуй, объяснить страхом. Ну, а теперь чем это можно объяснить, теперь, когда и к решетке подойти можно, и игумен не глядит так сурово?... Тем миросозерцанием, которое выработали обитатели скал валаамских.

      Есть на Валааме правило, что монах не должен иметь собственности – и это так на самом деле: собственности у валаамских монахов нет.

      Я вспомнил о далеком, трудовом, сермяжном, могучем и, если угодно, святом даже Валааме, когда прочел на стенах алтаря одного столичного монастыря такое объявление:
– „Если кто из братии не явится в храм читать очередные молитвы, с того штраф 3 рубля.“

Автор:

Представьтесь, пожалуйста:
* Размер сообщения ограничен (400 зн.)
Код защиты: =>