Однажды ночью

Опубликовано: 24/09/2013 Читателей: 1984

      Солнце бросило в небо последние багровые полосы огня, мигнуло искрой и погасло. Тихие сумерки укрыли поля с темной зеленью овсов и желтеющими хлебами и лес с неясными очертаниями вершин. Стелется туман по лугам, клубится над речкой, плывет на село. Уже смолкла камышевка в тихих кустах лозины. И кусты уснули.

      Ночь идет.

      Нет, кусты не уснули. Ломкая лозина затрепетала в тумане и погнулась в воде. Что-то вдруг шлепнуло, бултыхнулось. Скрипнуло что-то на отмели. Слышен шорох и подавленный воздух. Маленькая фигурка метнулась в кустах.

      – Васюк, не скрипи! Поставь ведерко! Тебе говорят, поставь!!

      – Да ладно! У кусту-то, братцы… под кореньями… В норе она теперь… Забирай к кусту-то, забирай!..

      Это Васютка. Он в одной рубахе прыгает по песку, постукивая зубами от холодка, и отчаянно скрипит ведром. На плече у него мотаются штаны, снятые в подражание. Он не говорит, а шипит, чтобы не выходило громко.

      – Не дери глотку-то! – отзывается из тумана Николка, с треском ломая кусты ольшаника. – Что рыбу-то пугаешь! Сами знаем, где ловить!

      Из-за камыша показывается голова Сеньки, выставляется кулак и тонет.
– Поглядывай, Васютка! Еще поймает… Ты гляди в оба!..
– Знаю! Где ему в теми-то увидать!
– Вот тебе и в теми! А как тогда-то тут плотва! Ты поглядывай!
– К осиночке-то, братцы… Кру-упная тут плотва! Утром я во-какую выволок!
– Ври… – говорит Николка. Стоя по грудь в воде.
– Умру – не совру! Даже морду выставила, только Петька как ахнет, она и сорвалась… Самое это место вот…

      Действуют с оглядкой, пыхтят и отдуваются в воде, тревожно временами поглядывая на горку, к селу. Но там туман, туман, как белое, воздушное море…
Подпрыгивая от холодной росы, Васютка сделал для дозора обход в тумане, а рыболовы повели к осочке.




      Васютка – рыболов по страсти. Свою речку он знает тонко, особенно с берега. У него на примете все омуточки, заводинки и бочажки, „рыбные“ кустики и отмели. Самое любимое дело его – бродить по берегам и следить, как задумчиво, темными палками поставивают у осочки щуки, как в глубоких омутах ходят поверху аршинные голавли, показывая на солнце синеватые спины. Спустив с кручи загорелые ноги, он замирал и осторожно забрасывал нитку с булавкой – «на хлеб»… И ждал… А голавли мирно дремали под солнцем.
– Ногами-то загоняй! загоняй ногами! – командует Николка. – Мути, мути! Шарь, шарь по норам!..
Васютка, прыгая на одной ножке, следует с ведром по берегу.
– Ну, вытаскивайте… Песок пошел… вытаскивайте… – торопил он.
Стали заводить, осторожно подтягивая корму бредня. По песку вытягиваются темные клетки.
– Что?... Есть?!... Да вон, вон! Рак, вон!
– Держи! Сколько там?
– Ма-ало… Три пескарика, ельчик… плотичка… Еще три рака… У моста бы, братцы! Там налимы здоровущие в корягах… Разок бы…

      Налимы соблазнили, и бредень поволокли к мосту. Вот и мост, черный, страшный. Длинные ледорезы выставились, как громадные зубы допотопного зверя. Торчат концы свай, точно поднялись над водой чьи-то неподвижные головы и смотрят. Вода черная, тихая…
– Ой!.. Выволакивай!.. За ногу чтой-то…

(на иллюстрации ИЛЛАРИОН ПРЯНИШНИКОВ. Дети на рыбалке. 1882)

Автор:

Представьтесь, пожалуйста:
* Размер сообщения ограничен (400 зн.)
Код защиты: =>